Когда речь заходит об отношениях между людьми и, в особенности, между родителями и детьми, часто используют такие похожие и вместе с тем очень разные слова как «привязанность» и «зависимость». Словом «зависимость» чаще всего обозначают нечто негативное, может быть даже патологическое. И может возникать большая путаница, когда человек стремиться быть независимым и начинает бороться со своими привязанностями. Давайте разберемся в том, что есть что.

 Когда рождается ребенок, он нуждается в том, чтобы иметь тесную эмоциональную связь с матерь. Это врожденная потребность — потребность в привязанности. Это потребность не только человеческая, она есть у всех высокоорганизованных животных. Потребность эта необходима для выживания, так как через привязанность детеныша к родителю создаются условия, необходимые для выживания: детеныш должен находиться постоянно рядом с матерью, чтобы та могла уберечь его от разнообразных опасностей окружающей среды. Здесь все очень просто и очевидно.

Младенец испытывает потребность в привязанности, то есть в сильной эмоциональной связи с матерью, и когда эта потребность удовлетворена, он может быть настолько уверен в своей безопасности, что начинает исследовать окружающий мир, а через это исследование и взаимодействие с предметами окружения он развивается. Любая мать может наблюдать, как ее ребенок демонстрирует эту свою потребность через плач, крик, протянутые к матери ручки. И как он быстро успокаивается, как только мама показывает ему свою любовь, обнимая его, улыбаясь ему, и как после этого «ползунок» начинает ползти в мир, чтобы пробовать его на ощупь, на вкус, на запах — включается исследовательское поведение. Как только этот мир доставляет боль (например, ребенок стукнулся) или пугает какой-либо неожиданность (например, послышался громкий звук из соседней квартиры или с улицы), малыш вновь призывает маму (плачем или поднятыми к ней ручками), чтобы она его успокоила. И вновь, насытившись ее любовью, он готов продолжать путешествие в мир. Когда мама постоянно доступна и надежна в том, что всегда придет на помощь, а также отзывчива к потребности ребенка в привязанности, формируется так называемая безопасная привязанность. Безопасная привязанность означает, что ребенок уверен в том, что мама ему поможет, а значит, он растет уверенным, так как воспринимает мир (через материнскую любовь) безопасным, а себя достаточно сильным, чтобы справляться с неожиданностями, так как его сила подписывается мамой. Здесь нет зависимости, здесь здоровая привязанность.

Когда такой человек вырастает, он может построить здоровую привязанность с другим взрослым. Мы социальные существа, нам нужен другой человек, чтобы чувствовать себя уверенными. В здоровой привязанности нет ничего детского, инфантильного. При здоровой привязанности мужа к жене, а жены к мужу, они могут друг друга психологически поддерживать в трудные минуты, ведь все мы иногда нуждаемся в поддержке, чтобы нам сказали ободряющие слова, чтобы нам показали, что мы нужны и любимы. У нас возникает здоровая потребность в том, чтобы нас поддержали, особенно когда мы болеем, устали, переживаем стресс.

Но безопасная привязанность формируется, к сожалению, не всегда. К сожалению, дети иногда болеют, а иногда болеют их родители, и в этом случае ребенок может оказаться без матери на продолжительный срок (например, при госпитализации в больницу). Или если экономические условия семьи не позволяют матери находиться с ребенком постоянно дома, и ребенок оказывается в яслях. Или мама вынуждена из-за работы разъезжать, и ребенка воспитывают различные бабушки. С бабушками важно то, насколько постоянной воспитательной фигурой становится конкретная бабушка — как я уже описал, для ребенка решающим фактором для ощущения безопасности является постоянство и надежность человека, осуществляющего уход и заботу. Смена бабушек, какими бы они сами по себе не были замечательными, создает ситуацию небезопасности для ребенка.

Когда условия не позволяют развиться безопасной привязанности, формируется привязанность тревожная: или тревожно — цепляющаяся, или тревожно — дистанцирующаяся. Сейчас я поясню смысл этих терминов.

Представьте, что ребенок (речь идет о возрасте с 6 месяцев до 3 примерно лет) попал в детское учреждение (детскую больницу или ясли). Вначале ребенок испытывает страх: он плачет и кричит — это поведение направлено на то, чтобы заставить маму вернуться. Повторюсь — это здоровое поведение в ответ на ситуацию брошенности, а именно так ощущает свое положение ребенок. Реакцию ребенка на временную утрату матери можно разделить на 3 стадии. И эта первая описанная мной стадия носит название стадии протеста. По сути, ребенок переживает горе из-за того, что потерял мать. Напомню, что у ребенка или еще нет представления о времени, или оно еще очень размыто, и разговоры взрослых, что «мама скоро придет» для ребенка не являются успокаивающими, если ее нет несколько часов.

Если мама не приходит на его зов, так как разлука велика из-за, скажем, госпитализации ребенка (или самой мамы, когда ребенок остается дома без нее), ребенок в своей реакции на разлуку переходит на следующую стадию — стадию отчаяния. Для окружающих еще видно, что он продолжает страдать из-за ее отсутствия, но теряет надежду на ее возвращение. Ребенок переходит к выраженной печали: он становится менее активным, подолгу молчит, вяло реагирует на окружение. Иногда обслуживающий персонал воспринимает эту реакцию ребенка как то, что он начал успокаиваться и адаптироваться к разлуке.

Третья стадия — стадия отчуждения — рано или поздно следует за стадиями протеста и отчаяния. Ребенок реагирует на окружение более активно, начинает играть с игрушками, принимает заботу персонала, вступает в общение, улыбается. Но степень его травмы бывает видна, когда мать навещает его: вместо радости по поводу ее прихода он демонстрирует отчуждение и безразличие — его привязанность к матери как будто бы умерла.

Эти стадии в свое время подробно исследовал и описал английский психолог, психиатр и психоаналитик Джон Боулби.

Естественно, все эти стадии хорошо видны при острой длительной разлуке с матерью.

Теперь давайте посмотрим, что будет происходить, когда ребенок воссоединится с матерью. Если воссоединение происходит на стадии протеста или отчаяния, ребенок испытывает в дальнейшем сильную тревогу, что мать его может оставить вновь. Формируется паттерн тревожной цепляющейся привязанности. Ребенок цепляется за мать буквально физически: ходит за ней «хвостиком», требует, чтобы она все время держала его на руках. В дальнейшем ему очень трудно отделяться от матери в процессе взросления — отделение сопровождается выраженной тревогой, ему хочется оставаться с матерью как можно дольше. И это одна из причин формирования зависимости от матери – ребенку трудно становиться самостоятельным, так как самостоятельность предполагает  постепенное отдаление от матери, а это сопровождается чрезмерной тревогой.

Таким образом, зависимость от матери у взрослого человека можно рассматривать как ситуацию, когда ребенок не насытил свою потребность в зависимости в раннем детстве. Чтобы стать независимым взрослым, нужно пережить здоровую зависимость в детстве. Естественно, когда у человека формируется паттерн создавать тревожную цепляющуюся привязанность, зависимость он испытывает и в отношениях с собственным супругом, и постоянная тревога, что отношения могут быть ненадежными, сопровождает его всю жизнь. Это может проявляться в отношениях и в чрезмерной ревности, и в чрезмерной уступчивости, когда собственные потребности игнорируются, так как их как будто бы опасно выражать (страшно быть «плохим», так как «я плохой не нужен»). Человек становится тревожным, неуверенным в себе, воспринимается окружающими как незрелый, так как постоянно ищет поддержки и заботы. Нужна достаточно интенсивная психотерапия, чтобы человек смог научиться чувствовать себя безопасно в отношениях.

Другой крайностью становится избегающий (отстраненный) стиль привязанности. Он формируется, когда ребенок переживает травму разлуки с матерью, проходя через стадию отчуждения. При подобном опыте, если он был очень сильным, длительным или неоднократным, человек лишается веры в привязанность, быть близким с кем-то для него становиться недостижимым. И тогда мы видим человека, который может опираться только на себя, который не позволит себе «слабости» привязанности к другому. Естественно, гармоничные партнерские семейные отношения для него будут так же затруднены.

Счастливым человеком обычно бывает тот, кто может опираться и на себя, и на других. То есть строить здоровую привязанность, при которой можно быть самостоятельным, а иногда служить опорой для своего партнера, и, если возникает потребность, суметь довериться близкому человеку в том, чтобы получить поддержку.

Психотерапевт, трансактный аналитик Игорь Гожий.